Тихо шуршит песок, утекает сквозь пальцы,
Тихо мелькают в окне названия станций,
Ближе и ближе берег тихий морской,
Мерно и неотвратимо сносит рекой...
Скоро закончится наша командировка,
Но не гадай — на карте нет остановки.
Скоро придётся писать о жизни отчёт -
Сколько мгновений длился дивный полёт.
Уроки усвоил, остались те же оценки...
Ночами сидел с тетрадью у старой стенки,
Учебник послушный на ранней заре зубрил,
Давно израсходовал в пропись запас чернил.
Опять ускользает, опять не даётся наука.
Глаза разболелись, и сводит немного руки.
Но ровны к старанию классный журнал и дневник.
Постичь бы хотелось. Но ничего не постиг.
Неприметного счастья дары бедой оказались:
Невозможно спокойно пожить хоть самую малость,
Невозможно укрыться больше от брани людской,
Да и зависть невидная льётся подземной рекой...
Я познал чуть больше других. Оказалось, хватило.
Я познал бессилие, равно безмерную силу.
Я увидел больше — и оказался слеп.
Будет слаще мёда иссохший и чёрствый хлеб.
Сколько к июню ростков в огороде пробьётся?
Зелени юной грозит беспощадное солнце.
Туча растущая дождь предвещает и град.
Ловит растущую кучу кротовую взгляд...
Много посажено. Что-то взошло понемногу.
Долгая к осени тянется жизни дорога.
Что-то успеет засохнуть, а что — без плодов.
В горсть соберу, что останется мне от трудов.
Потемнело. Нынче небо потемнело.
То ли птица песню древнюю допела,
То ли старость наша, то ли глаз подвёл...
Все дописанные книги лягут в стол.
Камень старый потихоньку остывает,
Довела нас до ворот судьба кривая.
Может, завтра посветлеют небеса -
Иногда бывают в жизни чудеса.
И надо бы слово сказать, повторить по бумажке,
Что было когда-то горячим, и свежим, и важным,
А нынче — избито, звучало набатом сто раз,
Написано в книгах, давно намозолило глаз...
Но правдой от этого слово быть не перестанет.
Нельзя уходить от рутинных, унылых заданий.
Опять повторяются вечные в мире слова,
Что чем-то похожи на первое пламя едва.
Закрыты ненаписанные книги,
Кино застыло на неснятом миге,
Картина на мазке завершена,
На сцене старой рухнула стена.
Куда без красок?! — вопрошал художник.
Актёр твердил — без текста невозможно!
Писатель без бумаги и чернил.
Вздохнул скрипач: успел бы — повторил...
Облетевшая осень уходит, закончится скоро;
Оставляя нам пепел листвы под разбитым забором.
И зима завершится, и будут по новой круги,
И разбитые валенки сменят опять сапоги...
Календарь улетит. Так и мы улетаем с листками!
Поколения новые не поспевают за нами,
В одиночку погибнем, но вечно живые гурьбой.
Эстафету сдаём, уходя перекрытой тропой.
В спорах и битвах были всегда посредниками;
В долгих походах холим чужого коня,
И остаёмся ждать до урочного дня...
Чьих-то богатств являемся нынче наследниками.
Вроде бы всё своё, и даже заслуженное;
Вроде бы не завидуем доле чужой.
Вроде бы наш успех, пусть небольшой -
Но почему-то тревожит совесть разбуженная.
Пора завершить застолье, допить невыпитое;
Докушать остатки, потом — убрать со стола...
Давно унеслась за окно мгновений стрела,
Оставив на память знаки, на камне выбитые.
Немного осталось. А мы — всё сидим, задумчивые,
И темы закончились вроде для долгих бесед.
Пора же, скорей! Пора завершить обед.
А мы — всё молчим, да вилки в тарелке покручиваем.
