Кружит спутник над планетою без цели -
Все отпущенные сроки отгорели,
Все задачи до конца разрешены...
Весь ресурс по кругу третьему в расходе,
И пора бы на планету рухнуть вроде,
Разогнав удар и пыль лихой волны.
Но системы впредь работают исправно,
По орбите круг бесчётный кружит плавно,
А антенна вновь на базу шлёт сигнал.
Нет ответа. Не придумана задача.
В планах было всё задумано иначе.
И каких чудес бродяга ожидал?
Нас время обнимет, встряхнёт очень крепко за плечи,
Отправит на мусор, что было незыблемым, вечным,
Потом мимолётное вплавит в титан и гранит.
Зайдёт в лавку жизни, и ценники враз поменяет;
Сожжёт книгу жалоб, слова по страницам сминая,
И весело глядя, как труд наш мгновенно горит.
Потом поведёт за собой, не спросив, без оглядки;
В лощине опасной сыграет причудливо в прятки -
Его не найдёшь, хорошо, если будешь живой.
Не скажешь: «Устал!» Не соврёшь: «Не хочу и не буду!»
На этой тропинке не прячется сказка и чудо.
Но только расстаться не хочется с этой тропой.
Я постарел. Пожалуй, стал зануден.
Одни и те же мысли слышат люди.
Одна и та же правда каждый раз...
Я твёрдо знал. Теперь — засомневался.
Скользила правда каплями сквозь пальцы,
В ладонях сколько у меня сейчас?
И я умолк. А правда ли в молчаньи,
Когда ведут невинных на закланье,
И болтуны воды набрали в рот?
Я много знал. Да вот не знал ответа.
Светил луной, и отражённым светом,
Под крышей крепкой совершал полёт.
Сохранить ли наброски, а может, порвать беспощадно?
И нельзя избежать, отсидеться, да будь же неладно!
И художник по праву ль решает творений судьбу?
Отсекать неудачное — глаз у тебя справедливый?
И чрезмерно суровый, боящийся выглядеть льстивым,
Да судья неподкупный, укрытый в нахмуренном лбу.
Оценить бы другим. А у каждого глаз — чуть подкошен,
Ясно видная правда кому-то покажется ложью,
И заветное видится там, где заветного нет.
И один — уничтожит, другой же — в чулане упрячет;
Нерешима порой приведённая жизнью задача;
Бесконечное множество — этой задачи ответ.
Долго трепала жизнь мирами, сражениями;
Щедрыми валом дарами, потом — лишениями;
Солнцем горячим, тучей сплошной, дождевой;
Но забирала оплату предельной ценой...
Тихо бедняги в доме живут со счастливчиками;
Тропкой бредут — известные всем с обезличенными;
Только у всех в растрате души закрома;
Только на шее — малой надежды тесьма.
Оставить цветы — обречь на морозы губительные;
Надеяться на тепло — удача сомнительная;
Сорвать — так засохнут, выпустив запах и сок;
А час подарить — безобразно от нас далёк...
Сидим и гадаем — где же решение правильное?
Цветы ожидают, пока на клумбе оставленные.
Крадутся морозы, а может, тепло победит.
Растущий месяц ползёт понемногу в зенит.
Лошадям рабочим — что будни, что даты праздничные,
Что ночная пора, что часы, на обед назначенные:
При любой погоде скрипит за спиною воз,
Да ведёт колея кривая разбитых колёс...
А в степях — разыщи травы под снегами нетающими,
Ожидают добычи волки, ввек голодающие,
И будет тогда работа. Только не та.
А пока за спиною свист ленивый хлыста.
Спички горючие, только поленья намоченные;
Крепкий кошель, да монеты внутри позолоченные;
Ложка заветная, но пересолен обед;
Книга прочтённая крепко хранила секрет...
Партия сыграна — снова фигуры расставленные;
Пойманы мыши — да крысу сегодня отлавливали;
Сброшены маски — но все незнакомы вокруг.
В новом сраженьи ты будешь мне враг или друг?
Как же много остаётся нерастраченного!
Только время, да возможности подкачивали...
Дров на зиму нет, да мал еды запас,
Но снастей — сходить за море, и не раз.
А за море мы не ходим, осторожничаем,
Ни в тайфун лихой, ни в штиль и небо солнечное.
Пропадают меч, доспехи, альпешток.
Печь разбитая по-прежнему не впрок.
Как часто являются утром грёзы губительные!
Приятные, сладкие сны, мечты обольстительные...
Минуты бесценные нагло, тихо крадут,
Чтоб днём не хватило успеть этих минут.
Упущено время — день, понапрасну прожитый.
Как много из сладких снов погибели сложено!
Хотелось бы спать поменьше, и вовсе не спать -
Крадётся под утро сон беспощадный опять.
