Письма обрывок. Что ещё писалось?
Теперь гадай. Прими любой ответ...
Зима ушла. Да вот снега остались.
И зверь в ловушке до скончанья лет.
К разгадке ключ. Но завалило двери.
И карта есть, но корабли — на дне.
Несладко принимать навек потери,
Но яркий луч напомнит о весне.
Непогода вступила в права — доставайте ветровки.
Не ищите зонты — всё равно вольный ветер порвёт.
На восходе крутились стрижи между каплями ловко,
А в зените ворона висит, всё стараясь вперёд...
Против ветра так сложно идти — и хотелось бы проще:
Развернуться спиной, чтоб задира лихой помогал.
Но по метру ползут, кто к заветному месту быть хочет,
Вот пригнутся, чтоб лица не сёк непогоды оскал.
Много чего случилось, много исчезло...
Пылью покрылось в углу древнее кресло.
Деревцу в центре дома под крышей тесно.
Ну, а помельче трава из щелей пролезла.
Что на истлевших снимках — теперь неизвестно,
Старый, заветный хрусталь от времени треснул,
Ржавый, немой патефон не радует песней.
Был бы я рад не ходить сюда, если честно.
Горячие дни летят, летят без возврата,
Хотелось бы больше — но вроде нам и не надо...
Отвлёкся немного — и никого нет рядом.
За долгие дни — одиночество будет платой.
Давно напитались вены гибельным ядом,
А тот, кто не пьёт — на дачу везёт рассаду,
И некому попросить припасённое злато.
Приходит с рассветом новая красная дата.
Поищу монеты — осталось в дороге мало;
Сохранить старался, на пыльных, пустых вокзалах,
Но дорога своё спокойно себе забирала,
По кольцу отбросив на годы к пути началу,
Я ничуть не жалел — казалось, монет навалом...
Я ничуть не знал, что дальше меня ожидало.
Подошла дорога к угрюмым призрачным скалам,
И казалось, самую малость мне не хватало.
Надо подальше бежать от родимого дома,
Где каждый куст и любая травинка знакома,
Где слишком часто приятно валила истома...
Как же хотелось, чтоб жизненный путь был изломан!
Может, потом пожалею, вставая со стоном.
Может, жалеть о покое я буду на троне.
Ну, а пока я стою у бескрайнего склона,
Всё не решаясь на волю бежать из загона.
Заготовлю-ка из времени запасы:
Слишком многое окажется неясным,
Из минут сложу немногим больше часа,
Хоть воспользоваться не пришлось ни разу...
Скоро дней пойдёт завяленое мясо,
А за ними — целый месяц ляжет в кассу.
Накопительство — зловредная зараза.
На богатства погляжу суровым глазом.
Болит — подожду. Полегчать бы должно на рассвете.
Листок календарный грядущие сутки отметил.
Из памяти проблеск напомнит о строгом запрете,
Когда оступился, очнулся в глубоком кювете...
Давно позабыли чужие, и даже соседи,
Да вот у родных ты навечно на верной примете;
Да совесть горючая снова раскинула сети -
Приходит и в тёмные ночи, и в полдень, что светел.
Проходят дни, уложены в недели;
Окончен вечер — свечи догорели.
И ночь пора бы скоротать в постели,
А по рассвету — бросить старый терем...
Уплыть на лодке, обойти все мели,
Вернуть назад забытые потери,
И ржавый ключ найти от тайной двери,
Но это — утром. Нынче всё доели.
Находил я надежду. Потом убегал восвояси.
Королём становился, с безмерной и гибельной властью,
А потом низвергаем бывал без помех в одночасье,
Отрекался и сам, не найдя ни богатства, ни счастья...
Безотрадное утро мне воля железная скрасит,
Хоть по суше поход, подготовлю-ка парус и снасти,
И сказать бы, что ясен итог, но отвечу — неясен.
Я поверю по новой рассказам из мифов и басен.
