Рядом ходили беда и разудалое веселье,
Счастье неприметное, тихое пристроилось к ним...
Дружной гурьбой в дома без спроса заходят,
Выпьют по чарке, да всё, что осталось, допьют;
Всё доедят, оставляя хозяина в разоре,
В горьких, а может, от смеха, или счастья слезах.
Надо бы их разделить — ничего не получилось;
Надо бы их не пускать — только что это за жизнь?
Раз — опоздали, другой поспешили...
Всё никак точно в срок не попадаем.
Поезд без нас со станции уходит,
Да ведро набрали яблок незрелых.
В прошлый раз — были яблоки гнилые,
Да поезда не дождались — уснули.
Как же угадать момент до секунды,
Ещё точно в него попасть при этом?
Морскую науку до точки последней освоил -
Любые готов корабли проводить в любой тайфун...
Но жизнь поменялась, и надо учиться в пустыне
Навьючить верблюдов, в песках караваны водить.
И было когда-то, что охотниками знатными стали,
На пашнях успевали урожаи богатые снимать.
А жизнь усмехалась. Сажала за парту, за учебник,
Опять начиная с нуля, с неизменных азов.
Стою около шахты.
Близко самородки, протянуть ладонь.
Так и десять лет назад было.
Ещё копнёшь — в руках клад.
Ещё чуть-чуть. Самая малость.
И годы мимо идут.
Вот-вот стану богаче.
Надеюсь, рядом мечта...
Я давно перестал понимать человеческие речи -
Говорим на одном языке, оказалось — на другом...
Что имел я ввиду? Мне казалось — сказано ясно,
Но серьезный собеседник толкует что-то ещё.
А бывали такие времена, что без слов понимали -
Ничего не сказал, а уже говорят ответ,
Да и этот ответ проговаривать вслух не нужно.
Подожду-ка немного — может стану слышать других?
Надо исправить картину, — друзьям непонятно,
Правка окончена — так непонятно другим...
Было понятно себе — для себя ли писалось?
Да и не всякий картины вообще понимал.
Пытка художника — строй необычных метафор,
Краски причудливых образов, смелая мысль.
Но и у зрителей те же несносные беды -
В зеркале видеть себя, но с другой стороны.
Слишком многое привычное менялось,
Слишком частой стала зимняя жара,
Летний снег уже давно не удивляет,
Даже, кажется, ничто не удивит...
Но наступит день — немыслимое сбылось,
Неизвестный мир. Учиться жить с нуля.
Что ж, бывает. Много раз такое с нами.
Всё равно назавтра можно позабыть.
Давно укатились морские тяжёлые волны,
И лодки рыбачьи стоят в неподвижных холмах...
А скоро пробьются деревья, исчезнут за лесом
Высокие мачты, а палубы скроются мхом.
А море? Где раньше царили бескрайние степи,
Под толщей воды растворились на дне города,
Как будто бы волны по старой Земле растекались,
Одно накрывая, другое до дна обнажив.
Уйти вперёд меня не собирайся -
Неведомо, что спрятал поворот.
Когда сгодятся валенки для снега,
Когда — для грязи в пояс сапоги.
И время отправлений крепко скрыто -
Чей поезд опоздал, а чей нагнал,
А у кого дотошен по секундам.
А чей-то не прибудет, говорят.
Замолкают века, замолкают неспящие птицы,
Тишина наступает, которой не слышал живой;
Бесполезен отныне по крохам полученный опыт,
Бесполезны тома, что когда-то успел прочитать.
Календарь без листов, застывают бегучие стрелки,
Затихает оборванный спор никого ни о чём.
Остаётся… Да что же могло до сих пор оставаться?
Только то, что в клубящемся шуме услышать нельзя.
