MMCXXI.
Не лечила нас не ночь, не лечило и солнышко утреннее,
На похмелье движенья светил не влияют никак;
Наш желудок сожжён, наша глотка чернеет, обугленная,
И вода лишь темнит пред очами неведомый мрак.
Голова раскололась давно, по лесам разлетевшаяся;
Тихо руки трясутся, не в силах стакана поднять;
Может, к вечеру вылечит алым заря разгоревшаяся...
Я усядусь за стол, и стишата примусь сочинять.
