MↁDCVI.
Мы шкуру меняем, и ныне жутко уродливые,
Была красота, и будет ещё потом...
А может, в облезлой шерсти, и есть мы — подлинные,
И старицей станет когда-нибудь тихий затон,
Потом превратится в болото, и в лужу высохшую,
Потом — по новой пробьёт русло река.
На даче сидим, следим за ростками высаженными,
Но вырастить что-то не получилось пока.
