MDCLVII.
А бывает ли так, что любовь, согревавшая годы, не знавшая боли и страха, не знавшая горечь измен и предательств, вдруг в ненависть лютую переродится? Мы видели это, да только чужая душа — то сплошные потёмки, и как разобраться стороннему, было ли чувство, была ли любовь? И гадаем, исследуем, тщетно пытаясь добраться до правды. И скажет один — это верно, любовь превращается в ненависть, скажет другой — а любви никогда и не знали, и ненависть, в общем, отсутствует нынче; и спорить нам можно, и драться, и даже убить оппонента, но только одно не дано — это истину знать.
