MDCCLXXV.
Мой хрип понемногу стихает, речь — бормотаниями,
Желание жить осталось одними желаниями,
Ни денег, ни яств — просто вернись ко мне, жизнь!
Но гнётся с предательским хрустом старый карниз...
Как много сказать не успел, года прожигающий,
Как надо бы много успеть в часы улетающие,
И я тороплюсь поскорее о том рассказать,
Но мой непослушен язык — и речь не понять.
