MDCCCLVII.
Сколько нам остаётся прожить? Расскажи, календарь, пожелтевший от долгого времени. Только не знает о том, его вотчина — прошлое; годы, когда-то забытые, он позволял рассудить нам о скорости дней, но — не больше. И мы обращались к часам, что давно проржавели — и верно, то самые точные в мире часы. Что же? Вот и они говорят о минувшем, а в будущем… Кто ж его знает.
