DCCCXXII.
Слетали слова наши с губ, с наших перьев слетали,
Тревожа чуть воздух, и белую мягкость листа,
Каких только клятв мы друг другу тогда не давали!
И совесть чиста...
Давно уж ушли те печали.
Мы стали седыми, хоть красся, хоть налысо брей,
Мы много по юности лет себе не представляли,
Есть опыт. А той чистоты — не видать, хоть убей!
