ↁCDLVII.
Мы на разных теперь говорим языках, хоть и тот же словарь, и грамматика та же, и кажется, что понимаем… Но нет. И в словах — разный смысл, и в мыслях, и в ярких мечтах.
Я дивился тебе, ты смотрел на меня, будто на чужестранца, что силится что-то понять в этом мире, знакомом до самой мельчайшей пылинки. Но мне этот мир до последнего винтика тоже знаком, и я вижу его абсолютно иначе. И в доме своём мы глядим друг на друга, как на чужака.
